Все мы временно живы и вечно смертны.
«Stop, коса»

 

Смерть… брр!.. ух!.. Слышишь это слово, и не по себе становится, и дрожь в коленках, и сердце сильней колотится, и холод овладевает телом, холод, мрак и сырость подземелья. Начинаешь прокручивать в своём воображении какие-то нелепые страшные ситуации, связанные со смертью родных, близких, но… резко: «Стоп, “Stop, коса”!»

 

В этом смысле (я про родственников) Никите Царевичу повезло меньше. Ну, представьте, почти ничего не зная о судьбе отца с пятнадцати (примерно) лет (хотя ему сейчас почти тридцать!), получить странное письмо, "письмо с того света" от самого отца – возможно ли такое? В этом романе, впрочем, и не такое возможно.

 

С первых страниц здесь много вопросов и мало ответов. А что, читатель, думал, тебе сразу всё выложат на блюдечке с той самой каёмочкой? Нет, милый друг, сам разбирайся в этих садах ветвящихся дорожек! Кстати, в романе немало отсылок к Борхесу, да и не только к нему: среди адресов по дороге аллюзий много – известных и не очень – боковых троп, необозримо далеких и самых близких направлений: философия каббалы и Библия, Тора, египетская мифология, Данте и его бессмертный проводник по аду – Вергилий, Гоголь – один из великих мистификаторов, Достоевский со своим Родей и убитой им "ненужной" старушкой-процентщицей («Давно пора убить эту гниду. Зачем гниде жить вечно, как Богу?»). Прочитывается и загадочный, мистический, сюрреалистический фильм Стенли Кубрика «С широко закрытыми глазами», Пелевинский «Generation» как идол рекламщиков, советская жизнь, застрявшая в Пупе-Казахском, и бесконечно «остроумная» и надоедливая российская реклама... Красной линией в романе идёт подшучивание над авторским хобби – анализом творчества Шарля Перро. А главное, на чём и строится весь роман, – это аллюзия на шекспировского Гамлета, вопрос: смерть или бессмертие?

 

С переменным успехом в этом споре побеждает то одна сторона, то другая. Кит постоянно находится на расстоянии замаха косой костлявой, но постоянно ему удается то пригнуться, чтобы завязать шнурок, то наклониться за оливкой, то не зайти в лифт, то ещё что-нибудь. Он изначально приговорён к бессмертию, это про него «знаменитая ведьма-гадалка из Гоа объявила, что он станет бессмертным».

 

Актуален ли роман?

 

Весь мир начинает или уже давно начал бороться со смертью, с безжалостной косой. Почему, а главное, зачем? В романе борьба с костлявой имеет два пути: первый бытовой, низкий, человеческий, равный социальной жизни Царевича – это собрание, кружок, может, даже и секта во главе с Куки. Безмерно богатые дамы и джентльмены, тратящие невообразимо большие средства на омоложение своего организма, пытающиеся остановить естественный процесс старения, не говорящие о возрасте и смерти, ликуют по поводу каждой победы врачей в борьбе с возрастом, со старостью, со смертью и стремятся только к одному – побыстрей найти противоядие от косы. И они находят выход в криомедицине, в изобретении наносов – безумной идее «чокнутых» профессоров, как русских, так и американских (т.е. эмигрировавших русских). Этот невообразимый мир роботов нисколько не привлекает Царевича и ещё с десяток молодых людей, устроивших акт разоблачения безумного профессора. Так одни хотят отнять у человечества любовь, ненависть, благодарность, ревность, уважение, радость, акты любви, рождения, создания семьи – хотят отнять у нас человеческую жизнь; хотят отнять у нас смерть, точнее, хотят променять букеты наших чувств на железное бессмертие. «Не выйдет!» – кричат другие. Верхом безумия становится сцена заморозки людей из кружка Куки и её самой с непорочно зачатым от Никиты ребёнком. Что это – утопические надежды на светлое бессмертное будущее или очередной писк моды?

 

Второй путь подразумевает собой духовную, религиозную составляющую жизни человека. Чтоб стать бессмертным, нужно всего-то сыграть с Господом в шахматы. Эта участь выпадает на долю главного героя. В XXI веке жребий доски выпал на долю Кита, теперь он Ашшурбаккатим – владелец безоара, повелитель собаки, «смертный властитель бессмертных». Спелый, уже созревший плод воспетой пелевинским «Generation» рекламы, успешный свободный менеджер становится властителем бессмертных. Это реалия нашей жизни. Реклама настолько засела в наши умы, что ничем её оттуда уже не выкорчевать. Реклама обрела бессмертие. Настала ли участь человека его обрести? Первые люди были бессмертны, находясь в райском саду, но не смогли они сохранить своего бессмертия, нарушив запреты. И Господь изрек: «Прах ты, и в прах превратишься». Лишь сто избранных имеют бессмертие и, играя в вавилонские шахматы с Богом, они пытаются обрести вечность. Но что тогда такое смерть и бессмертие?

 

В романе, как и в жизни, каждый понимает это по-своему, но в итоге оказывается, что только Всевышний знает истинный ответ на эти вопросы. Царевич не выигрывает у Бога в шахматы, но и не проигрывает. Он получает право задать ему вопросы, так сильно интересующие его. Такая возможность спросить о тайнах бытия! Каждый бы, наверно, желал поговорить с Господом. Герою это удается. Но к этому ли он стремился? Нет! Когда он видит отца, шагающего по берегу моря и слышит его голос, он понимает: «оказывается, на самом деле все это время хотел поговорить с умершим отцом, а не с Богом».

 

Два пути преодоления смерти – наука и религия – как и два объяснения жизни – научное и религиозное – идут параллельно. А какого пути держаться – выбирай сам.

 

Никуда нам от костлявой не деться. Стоит ли замораживать себя, как овощ, чтобы потом очнуться (если, конечно, очнёшься) в пустоте? Роман не заставляет и не просит подумать, прислушаться, автор излагает свою позицию, а к чему прислушиваться – твоё дело, читатель. Никита-то знает, что «тлен (смерть) – самый стойкий аромат бытия».

Наша страница в FB:
https://www.facebook.com/philologpspu

К 200-летию
И. С. Тургенева


Архив «Филолога»: