По свидетельству «Толкового словаря иноязычных слов» Л.П. Крысина, окказионализм [< лат. occasio случай] – это «разновидность неологизмов: слово, образованное применительно к данному случаю, к данному контексту»¹. Это наиболее лаконичное, обобщенно-«усредненное» определение среди тысяч (!) подобных.

 

Чтобы описать объект нашего изучения с необходимой долей полноты и многогранности, мы предприняли следующее:

1) из ряда исследований по лексикологии, вузовских учебников, а также материалов Интернета мы выбрали (нецеленаправленным способом) 50 определений окказионализма (окказионального слова);
2) из каждого определения (дефиниции) вычленили смысловые составляющие, характеризующие изучаемый объект в том или ином аспекте, то есть мы использовали методику компонентного анализа, но применили ее не к слову и его семам, а к дефиниции и ее смысловым составляющим;
3) расположили полученные «характеристики» по убывающей частотности;
4) представили содержание термина окказионализм как совокупность («пучок») наиболее высокочастотных составляющих.

 

Подчеркнем, что взаимоисключающие признаки нами не вводились в этот перечень. Так, если в Википедии утверждается, что окказионализмы создаются «согласно существующим в языке словообразовательным моделям», а в интернет-энциклопедии «Кругосвет» – что окказионализмы отклоняются «от привычных способов образования слов в данном языке» (см. ниже), то нами по понятным причинам не учитывалось ни то, ни другое суждение.

 

В результате получилось следующее: окказионализм – это слово (значительно реже – словосочетание), ‘созданное по случаю’, ‘противопоставлено узуальному слову’, ‘факт речи, а не языка’, ‘ненормативное’, ‘экспрессивное’, ‘творимое, а не воспроизводимое’, ‘индивидуально-авторское’, ‘прикрепленное к определенному контексту’.

 

Но – необходимо добавить – ни в одной из дефиниций не встретился весь набор приведенных признаков. Более того, различия в дефинициях эксплицировали, высветили по крайней мере две позиции в понимании сущности окказионального слова (ОК). Ср.:

 

– с одной стороны, окказиональные слова – это «индивидуальные авторские образования, существующие лишь в том контексте, в котором они появились» (Н.С. Валгина, http://www.hi-edu.ru/e-books/xbook050/01/part-010.htm). Или: окказионали?зм – «индивидуально-авторский неологизм, созданный поэтом или писателем согласно существующим в языке словообразовательным моделям и использующийся в художественном тексте как лексическое средство художественной выразительности или языковой игры» (http://ru.wikipedia.org/wiki/Окказионализм) – и т.п.;

 

– с другой стороны, «окказиональное слово подобно любой ранее усвоенной лексической единице может в любой момент быть использованным носителем языка в речи» (englishschool12.ru/load/...slovo_i_zhivaja.../). Или: «От неологизмов следует отличать окказионализмы (лат. occasionalis 'случайный') – слова, образуемые “по случаю”, в конкретных условиях речевой коммуникации и, как правило, противоречащие языковой норме, отклоняющиеся от привычных способов образования слов в данном языке (http://www.krugosvet.ru/enc/gumanitarnye_nauki/lingvistika/NEOLOGIZM.html?page=0,1). Или: «В разговорном дискурсе говорящие на разных языках систематически используют ОК» (http://www.philology.ru/linguistics2/revzina-96.htm) – и под.

 

Как видим, исследователи обозначают термином окказионализм совершенно разные объекты – факт литературно-художественной речи и слово живого разговорного языка. А между тем единицы эти живут в разных сферах речевой деятельности, выполняют (каждая в пределах своей сферы) своеобразные функции, обладают различающимися характеристиками и потенциями и предполагают особые, различные способы изучения и описания.

 

Насколько мы можем судить, индивидуально-авторские окказионализмы исследуются значительно чаще, чем «обычные» (разговорные) окказиональные слова, что, конечно же, приводит к расширению лагеря сторонников признания индивидуально-авторско-художественной природы окказиональных образований.

 

Однако суждения сторонников иной позиции, как правило, подтверждаются более серьезными, научно обоснованными аргументами и представляются нам более адекватными самой «языковой действительности». Ср., например, мнение Е.А. Земской:

 

«Принципиальной особенностью окказионализмов является не их связь с определенным творцом (индивидуальный характер), а тот факт, что при их образовании произошло н а р у ш е н и е   д е й с т в у ю щ и х   в   я з ы к е   з а к о н о в   п р о и з в о д с т в а   т е х   и л и   и н ы х   е д и н и ц. С этой точки зрения нет принципиальных различий между окказионализмами авторскими (писательскими) и окказионализмами, не претендующими на авторство, – детскими или разговорными<…>»².

 

Е.А. Земская отмечает еще одну особенность окказиональных слов, о которой не говорят другие языковеды: в отличие от «просто неологизмов», окказионализмы «сохраняют свою новизну, свежесть н е з а в и с и м о   о т   р е а л ь н о г о   в р е м е н и   и х   с о з д а н и я»³. (Пожалуй, эту особенность надо включить в список сущностных признаков окказионализма).

 

Признание ОС индивидуально-авторским образованием снимает вопрос о материале исследования и источниках материала – при таком подходе сфера поиска материала очерчена художественной литературой, прежде всего произведениями писателей / поэтов, известных своим словотворчеством, – Цветаевой, Маяковского, Хлебникова, Вознесенского и др.

 

В случае признания окказионализмов фактом разговорной речи вопрос о материале и его источниках становится весьма актуальным. В контексте этого разговора мы хотели бы обратить внимание на два момента.

 

Момент первый. Диалектология вообще и диалектная лексикография в частности давно и очень активно используют понятие окказиональный применительно к диалектной лексике. При составлении диалектных словарей, например, вопрос о включении в состав словника окказиональной лексики решается в каждом случае индивидуально. Так, составители «Словаря русских говоров севера Пермского края» «посчитали целесообразным расширить словник прежде всего за счет просторечных и окказиональных элементов, которые иллюстрируют живые процессы, происходящие в современном русском языке»⁴.

 

Создатели «Акчимского словаря», полного словаря говора одной деревни, напротив, не включают в его состав ОК, а чтобы научно обоснованно отсеивать какие-либо лексемы, редакцией словаря были разработаны критерии отнесения слов к окказиональным.

 

«Основным критерием для выявления и последующего отсеивания речевых элементов служила их невоспроизводимость в речи, семантическая изолированность, нередко использование в особых речевых ситуациях (например, при цитировании чужой речи, повторении слов собеседника-горожанина и т.п.), неорганичная сочетаемость их с другими словами, принадлежность к индивидуальному лексическому запасу»⁵.

 

Диалектная речь, будучи прекрасным «поставщиком» окказионализмов, позволяет плюс ко всему корректировать целый ряд теоретических вопросов, связанных с проблематикой ОК. Кроме нового определения окказионализма, диалектный материал дает возможность разработать классификацию окказиональных слов.

 

Как показывает диалектный материал, заметное место среди окказионализмов занимают слова, возникшие в процессе освоения научных, медицинских, технических и др. терминов (нередко – иноязычных по происхождению), пришедших в говор из литературной речи. Несколько примеров: Аверсани [аэросани] – сани на полозьях, сзади пропеллер⁶; Выпей аверьянку [настойку валерианы]; Азбука Морзы выколачивать… ну, появилось такое вот здесь; Алистричество [электричество] скоро будёт везде; Муха находится в амбиозном состоянии [в анабиозе], она не потребляет пищу, ничё – мёртвая [зимой]. А пчела, она движется, работает, поэтому ей надо на зиму мёд; Он на ароплане-то, четыре человека у него, он лётный командир; Богаты мужики жили хорошо, тепло [до революции] и на войну не ходили. Боржуи лесновые!; Она училась по скоту, ветинаром [ветеринаром]; Никакого гакализму [алкоголизма] не признали. Сказали – так, одно распушшэнье – и т.д.

 

Показателем окказиональности диалектного слова может служить обширная вариативность – фонематическая, фонетическая, словообразовательная:

 

Другой пласт диалектных окказионализмов представлен словами, пришедшими из малых жанров фольклора. Так, из местной частушки «Я тебя не барнаулю, Ты меня не барнауль. Я тебя не караулю, Ты меня не карауль» пришло в речь барнаулить – ‘надоедать, приставать’. Задериха и неспустиха живут не только в известной поговорке, но и в живой диалектной речи – и т.п.

 

Еще одна группа диалектных ОК – это слова, преобразованные в результате народной этимологии:

Совсем люди изблаговались! [от благо + избаловаться]; Залепила клейкопластырем – и всё;

Така маленька меленка-вертеленка – и др.

 

Момент второй. Яркие, экспрессивные ОК активно используются в СМИ, в том числе электронных, откуда проникают в устную разговорную речь. Впечатляет обилие подобных окказионализмов, ср.: насиликоненные спутницы, зомбоящик, святая випота, быдл-класс, эфэсбэшник, флэш-моб, фээсбэшник, ПЖиВчик, проэсэмэсь из аэропорта, имейлик, пропиарить, пиарщик, пиариться, фронтмен, воины креатива, обкэшить, экшн с элементами квеста, фьюжн-меню, мезотерапия, шопоголик, бодигард, растаможка, электронка (электронная почта) и множество других. (Показательно признание одной из газет: «Флуд, фламер, троллинг... Эти новые непонятные слова из виртуальности стали, увы, нашей реальностью» – МК, 2.12. 2011).

 

Таким образом, расширение объекта научного описания приводит в нашем случае к экспликации ряда новых граней проблематики окказионализма, в частности следующих:

– статус окказионального слова и сфера его бытования;
– критерии отнесения слов к окказионализмам;
– классификация окказионализмов, ее основания;
– функции ОК;
– поэтика окказионального слова и – может быть излишне романтизированное свойство, которое мы решились назвать
– тайна окказионального слова.

В заключение – несколько слов именно об этой тайне, попытку приблизиться к которой мы увидели, в частности, в статье О.Г. Ревзиной «Поэтика окказионального слова» (http://www.philology.ru/linguistics2/revzina-96.htm).

 

В феномене ОК автору видится определенный парадокс, который проявляется уже в самой «творимости», а не воспроизводимости окказионального слова. Казалось бы, слово значительно легче воспроизвести, чем сотворить, более того, даже если поставить перед собой задачу создания нового слова, то она окажется практически невыполнимой. «Между тем ОК является едва ли не универсалией».

 

Это говорит о том, – считает О.Г. Ревзина, – «что у ОК есть какая-то особая функция, особое назначение, пока что не раскрытое лингвистикой».

 

«Ещё более поразительным является то, – продолжает автор, – что ОК систематически используются в поэзии. Если считать, что через ОК в языке и языком говорит случай, то поэзия как в высшей степени обдуманное действие должна поставить заслон ОК. Между тем реальность обратна ожидаемому. ОК как выразительное поэтическое средство входит в русский поэтический язык начиная с Баратынского. И на протяжении XIX - XX вв. мы наблюдаем впечатляющую картину расцвета техники ОК в поэтическом дискурсе».

 

Парадоксально и то, что «ОК – не входящие в языковую систему, вроде бы периферийное, маргинальное явление – оказываются способными передать то, что не под силу стационарному лексикону».

 

Один из ответов автора на им же поставленные вопросы таков: в самом акте творения той единицы, «на которую наложен запрет и которая одновременно, выражаясь риторически, является высшей славой и гордостью языка, содержится великий акт свободы – высвобождение человека из-под власти языка» (подчеркнуто нами – Л.Г., А.Г.).

 

В данном проявлении свобода в принципе присуща каждому человеку (что и доказывается созданием ОС в разговорной речи), но воспользоваться этой свободой и показать её ценность наилучшим образом умеют именно поэты: «Поэт, проникший в тайну ОК и в его возможности, становится обладателем мощного, порожденного ощущением свободы и являющегося знаком этой свободы выразительного средства, способного наиболее адекватно выразить индивидуально-авторское видение мира».

 

Придавая окказиональному слову столь высокий статус, О.Г. Ревзина справедливо замечает, что рамки лингвистики и лингвистической поэтики узки для постижения сущности и назначения ОК: «Семантика свободы, которую мы приписываем ОК, <…> открывается при полагании научным объектом триединства человека, языка и мира».

 

 

-----

1. Крысин Л.П. Толковый словарь иноязычных слов. М.: «Русский язык», 2001. С.483.

2. Земская Е.А. Современный русский язык. Словообразование. М.: «Просвещение», 1973. С. 229.

3. Там же. С. 228.

4. Словарь русских говоров севера Пермского края. Пермь, 2011. Вып. 1. С. 6.

5. Словарь говора д. Акчим Красновишерского района Пермской области (Акчимский словарь). Вып. 1 (А – З). Пермь, 1984. С. 13.

6. Все примеры диалектных окказионализмов почерпнуты из материалов двух последних словарей.

Наша страница в FB:
https://www.facebook.com/philologpspu

К 200-летию
И. С. Тургенева


Архив «Филолога»: