Главная > Выпуск № 21 > Метафора? метонимия? синекдоха?

Нами проанализировано 24 сборника КИМов,  в которых   обнаружено  25 фрагментов рецензий (задание В8)  с неоднозначным, с нашей точки зрения, ответом при определении одного из  тропов (метафоры, метонимии, синекдохи), но зато наблюдается либо явление интеграции тропов в одной лексической единице, либо наличие нескольких тропов в одном фрагменте текста. На первый взгляд,  количество  подобных примеров небольшое, однако если в каждом сборнике встречается хотя бы один вариант, в котором ответ может быть неоднозначным, то встает вопрос о  возможной  некорректности и при составлении экзаменационных вариантов.

Для того чтобы читателю были абсолютно понятны наши тревоги и претензии, обратимся, во-первых, к теории, а во-вторых, к конкретным примерам.

Взаимодействие значений слов при создании художественных образов издавна изучается в языке под общим названием тропы.

Большое многообразие тропов и их функций вызвало к жизни и множество их классификаций. Мы ограничимся лишь анализом таких тропов, как метафора, метонимия и синекдоха.

Научная лингвистическая литература позволяет изучить и разграничить эти три типа переносных значений. Однако в основном мы встречаемся с работами, посвященными метафоре: это труды В.М.Жирмунского, Г.Н.Скляревской, Н.Д.Арутюновой (на ее теоретические положения мы опираемся в своей работе) и других ученых. Что касается проблем метонимического переноса, то одним из наиболее полных исследований по этому вопросу является докторская диссертация Марины Всеволодовны Сандаковой, которая посвящена метонимии прилагательного. Синекдоха практически не выступает специальным предметом описания, а встречается только в учебной литературе или упоминается лишь в связи с метонимией.

Следует заметить, что точно такая же картина наблюдается и в учебной школьной литературе: образно выражаясь, метафора – дитя родное, метонимия и синекдоха – падчерицы. Но это вполне объяснимо: такова объективная картина развития самого языка. Однако каково школьнику усвоить всё одинаково хорошо и приобрести навыки различения этих тропов на практике?! Основная-то проблема в этом. Но не только. Тем более что речь идет  о русском языке, «великом и могучем», который, благодаря своим возможностям и таланту художников, преподносит удивительные сюрпризы. А семантические метаморфозы в художественном (или публицистическом) тексте – это сплошные сюрпризы. Но прежде чем они настигнут школьников, вернемся к дефинициям и типологиям.

В нашей работе в определении тропов мы согласимся с Лингвистическим энциклопедическим словарем.  Метафора –  это «троп или механизм речи, состоящий в употреблении слова, обозначающего некоторый класс предметов, явлений и т.п., для характеризации или наименования объекта, входящего в др. класс, либо наименования др. класса объектов, аналогичного данному в каком-либо отношении»¹.

Если  метафора   основывается на сравнении или аналогии таких предметов мысли, которые реально между собой не связаны, независимы один от другого,  то метонимия основывается на реальном отношении между предметами. Метонимия – это «…троп или механизм речи, состоящий в регулярном или окказиональном переносе имени с одного класса объектов или единичного объекта на другой класс или отдельный предмет, ассоциируемый с данным по смежности, сопредельности, вовлеченности в одну ситуацию»².

Метонимия, судя по школьным и вузовским учебникам, чаще всего наблюдается у существительных. Однако в специальной научной литературе, например, в работах  М. В.Сандаковой, разрабатывается вопрос о метонимии прилагательного.

М.В. Сандакова отмечает, что перенос наименования свойства сопровождается следующими изменениями:

 - усложнение значения: безусый юнец (юный + безусый); зеленый плод (недозрелый/незрелый + иногда зеленый); он уже большой (лицо по возрасту) и др.;

- причинно-следственные отношения: болтливый (чрезмерно говорливый) и болтливый (не умеющий хранить тайну) – первое, прямое значение выражает причину, а метонимическое, второе – следствие;  завидный (являющийся предметом зависти) и завидный (прекрасный, очень хороший, которого можно желать для себя) – первое значение выражает следствие, а вторичное, метонимическое, – причину;

- условно-следственные отношения: горластый (обладающий громким, крикливым голосом) и горластый (любящий громко говорить, спорить и под.) – первое, прямое значение выражает условие, а второе, метонимическое – следствие³.

 Позволим себе привести несколько примеров метонимических прилагательных из работы М.В. Сандаковой: вздорный нос, добродушная плешь, ехидная бородка, неумные затылки, доброжелательное сочувствие, покорное спокойствие, бесхитростное прямодушие, наглая развязность, пьяная драка, умный спор, и  т.д.

Обратимся к школьной программе. На первый взгляд, особенно на взгляд школьника, приведенные примеры являются не чем иным, как метафорой, более того, многие примеры свидетельствуют об олицетворенной метафоре, или просто об олицетворении как о самостоятельном тропе (ехидная бородка, неумные затылки и др.). Кроме того, школьнику известно, что метонимический перенос не отмечается в толковых словарях. Но это касается только существительных.  У приведенных  прилагательных помета «переносное» приведена, но  непоследовательно:  умные книги, умные руки   – есть помета; веселые обои – нет пометы и т.д… Да и любой ученик может принять эту помету за метафорический перенос, так как он частотно присущ прилагательным, тем более что они регулярно  выступают в качестве красочных определений, то есть эпитетов.

Метонимический перенос наименования свойствен и глаголам. Он может быть основан на смежности предметов. Ср.: выколотить ковер (ковер вбирает в себя пыль, которую и выколачивают),  вылить статую (выливают металл, из которого получается статуя) и т.д.  Метонимическое значение может возникать и благодаря смежности действий. Например: «магазин открывается (=начинается торговля) в 8 часов» (открытие дверей служит сигналом начала работы магазина). 

Теоретические вопросы, связанные с  проблемой метонимии как одного из переносных значений, на наш взгляд, крайне сложны, многоаспектны и в силу этого малоразработанны.

Соотношение метонимии и синекдохи остается вопросом дискуссионным.

Синекдоха – это «…троп, основанный на переносе наименования по принципу смежности с меньшего на большее (части на целое, вида на род, элемента на множество) и наоборот; разновидность метонимии»⁴. Из-за фактора смежности синекдоху рассматривают как разновидность метонимии. Но при этом упускается из виду одно существенное обстоятельство:  подлинная метонимия основывается на смежности, то есть своеобразной родственности,  а в основе синекдохи лежит только количественный фактор, доведенный до степени противопоставленности (множественное и единственное, часть и целое).

Кроме того,  синекдоха обладает парадоксальностью. В статье «Синекдоха – падчерица стилистики» В.Л. Наер пишет о том, что «в синекдохе особенно остро ощущается парадоксальность отношения понятий, вовлекаемых в структуру образа»⁵. Вот этот принцип парадоксальности и отличает синекдоху от метонимии. В общеязыковой синекдохе носители языка этого не ощущают: требуются ведь не руки, а те, кто этими руками способен выполнять определенную работу.  А  в синекдохе как художественном средстве парадоксальность достаточно сильна. В качестве примеров воспользуемся приведенными В.Л.Наер: 

 1) Краем глаза он [Лужин] видел ноги столпившихся, и его почему-то особенно раздражала пара дамских ног в блестящих серых чулках. Эти ноги явно ничего не понимали в игре, непонятно, зачем они пришли… (Набоков. Защита Лужина).

2)                                                              Его зарыли в шар земной,

Во-первых, эти синекдохи  имеют огромную эстетическую ценность, являясь индивидуальным выразительным средством. Во-вторых,  внешне и та  и другая – классические образцы: 1) часть вместо целого, 2) целое вместо части. Но сочетания слов ноги не понимали и зарыли в шар земной  порождают  смысловую  парадоксальность, которая и является источником сильнейшего эмоционального эффекта. В этих примерах проявляется стилистическая сущность синекдохи как мощного художественного средства, тогда как метонимия (имеем в виду метонимию существительного) таким свойством, как правило,  не обладает.

В школьной и вузовской  практике синекдоха рассматривается как самостоятельный  вид переноса, наряду с метафорой и метонимией. В этой же логике мы относимся к синекдохе и в нашей работе, то есть считаем её автономным  видом многозначности (или  автономным  тропом в тексте).

Теперь, когда мы «определились» с понятиями, следует поставить проблемные вопросы, главный  из которых – интеграция трех указанных типов значений, или тропов,  в одной лексической единице. Это явление в научной литературе называют еще синкретизмом или просто взаимодействием.

Еще А.А. Потебня в «Теоретической поэтике» отмечал факт синкретизма, или совмещения тропов, но оставил без внимания сам механизм их взаимодействия ⁶. 

Изучение особенностей взаимодействия тропов в современном русском языке только начинается. Но, как правило, подобные  факты лишь фиксируются в некоторых работах на уровне констатации (Ю.М. Скребнев, И.Б.Голуб, Ю.А.Быченкова,  З.Ю.Петрова и др.).

В свою очередь, в связи с проблемой синкретизма возникают конкретные вопросы, касающиеся различения/разграничения переносных значений (тропов).

Вопрос первый: Как квалифицировать мертвые (сухие) метафоры – как троп (то есть как метафору) или как омоним?

Общаясь, люди, как правило, не замечают бывшей образности стертых (сухих, мертвых, окаменелых) метафор. Более того, они иногда не догадываются сопоставить первый и второй предмет, который получил однозвучное название, например: галка, птичка (пометка на бумаге); журавль (подъемник воды из колодца); утка (поильник для больных и ложная информация) и т.п.

Чтобы определить, какое языковое явление заключено в этих примерах, необходимо обратиться к словарю. Толковый словарь русского языка С.И.Ожегова и Н.Ю.Шведовой не дает приведенных нами  значений слов галка⁷ и птичка⁸, но показывает все остальные значения без пометы «переносное». В Словаре омонимов русского языка О.С.Ахмановой первые два примера приведены как  омонимы к  словам птичка (уменьш. к птица)⁹ и галочка (уменьш. к галка)¹⁰. Кстати, форма омонима  галка, как нам кажется, в разговорной речи является производной от галочка: на наш взгляд, это так называемое обратное словообразование. Итак, указанные значения существительных галка и птичка мы должны определить как омонимы, а значение слов журавль и утка  – вероятно, как сухие метафоры. Носитель языка, в частности школьник, вправе задать вопрос: почему? Ведь все приведенные слова из одной тематической группы – наименования птиц, почему же в языке они ведут себя по-разному?

Знакомство с тем, как раскрывается тема лексического значения в вузовских учебниках, дает нам возможность  попытаться ответить на возникший вопрос. Любой школьник знает (или должен знать), что многозначные слова – это слова, имеющие несколько значений, а омонимы – это слова, имеющие одинаковую форму, но совершенно разные значения. Однако не все знают, что многие омонимы пополняются как раз за счет того, что значения многозначного слова начинают осознаваться носителями языка как совершенно самостоятельные слова. Другими словами, происходит распад полисемии и возникновение омонимии. Например: болтать (говорить) – болтать (смешивать); брань (ругань) – брань (война, битва); долг (обязанность) – долг (взятие взаймы); метить (ставить метку) – метить (стараться попасть); среда (окружение) – среда (день недели) и т.д.  Все эти омонимы произошли от разных значений многозначных слов.

Распад полисемии происходит (если он происходит)  в каждом отдельном слове по-разному и  в разных временных рамках. И поэтому одни слова уже попали в словарь омонимов как самостоятельные слова, а другие продолжают считаться значениями многозначного слова. Кроме того,  имеет значение и субъективный фактор, то есть точка зрения автора словаря или учебника.

Таким образом, проблема отнесения некоторых значений слов к разряду сухих метафор  или омонимов остается открытой, ибо язык  не стоит на месте и  особенно продуктивные изменения наблюдаются в семантике слов. 

Вопрос второй: Всегда ли метафора только метафора, метонимия только метонимия, а синекдоха  только синекдоха?

Иногда отнесение того или иного словесного материала к какому-либо  типу  переносных значений (или тропов) представляется спорным.

Воспользуемся еще одним примером  из статьи В.Л. Наер. В Поэтическом словаре А.П. Квятковского¹¹ в пушкинских строках «Скажите,  скоро ль нам Варшава // Предпишет гордый свой закон?» Варшава рассматривается как синекдоха, поскольку Варшава – это часть Польши.  Но, как нам кажется, Варшава здесь символизирует польские власти, следовательно, целесообразно  рассматривать её в качестве метонимии.

В этом же ключе можно рассмотреть частотно функционирующее  слово страна в таких конструкциях, как страна голосует, страна приветствует, страна празднует, страна скорбит и т.п. По нашему мнению, здесь происходит совмещение сразу нескольких переносных смыслов. Во-первых, стране приписывается функция, свойственная человеку/людям,  – это персонификация, которая является прерогативой олицетворения, или олицетворенной метафоры. Во-вторых, страна – это пространство, а голосуют (празднуют, скорбят) обитатели этого пространства, – следовательно, это метонимия.  В-третьих,  страна  обозначает целое вместо части, так как граждане, избиратели – это лишь  часть понятия  страны, а на этом основании в слове страна есть возможность  усмотреть и  синекдоху.

В этом материале мы проиллюстрируем 10 из 25 фрагментов текстов,  в которых обнаруживаются  поставленные нами языковые проблемы.

Формулировка задания В8 содержит одинаковый текст  во всех вариантах, поэтому, избегая повторений,  укажем её один раз.

В8. Задание: Прочитайте фрагмент рецензии,  составленной на основе текста, который вы анализировали.  В этом фрагменте рассматриваются языковые особенности текста. Некоторые термины,  использованные в рецензии,  пропущены.  Вставьте на места пропусков цифры,  соответствующие номеру термина из списка.

Кроме того, из всего задания В8 мы будем  приводить только интересующий нас фрагмент, в котором, по нашему мнению, содержится проблемный/неоднозначный  вариант решения. 

1.Вакурова О. Ф., С. И. Львова, И. П. Цыбулько.  ЕГЭ 2011. Русский язык: М: Дрофа,  2010.

Фрагмент рецензии: «…Речь автора крайне эмоциональна, что подчеркивает употребленный в тексте такой прием, как___в предложении 31 – «свет сердцебиенья».

Фрагмент текста: «(30) И мне бы встретить неизбежный час расплаты (за всё, в чем перед всеми виновата) в каких-нибудь горах. (31) Задолго до фатальной катастрофы я завещала вам сердцебиенье и свет его, пульсирующий в строфах».

Среди вариантов ответов есть метафора и метонимия. Правильным ответом, по мнению авторов-составителей, является метонимия. 

Для того чтобы определить тип тропа,  выясним   семантику всех слов, входящих в выделенное словосочетание (для определения  значений нами были привлечены толковые  словари: СОШ, БАС, МАС): 

Свет - электромагнитное излучение, воспринимаемое глазом и делающее видимым окружающий мир.

Сердцебиение -  учащенное биение сердца.

Так как  мы показали прямые значения, то свет сердцебиенья проецируется на светлые поступки, мысли, чувства, которые совершает героиня. Здесь уместно  вспомнить рассказ М. Горького «Данко», герой которого вырвал из груди сердце и осветил им путь людям. Следовательно,  перед нами метафора в слове свет.

 Однако пример  свет сердцебиенья содержит и метонимию, но уже в другом слове:  происходит перенос значения с “сердца” на его функцию/деятельность – “сердцебиенье”.  Перед нами пример, в котором совмещаются сразу два тропа.

Таким образом, перед учеником встает проблема выбора «правильного» ответа. (Далее, учитывая, что школьник выполняет задание без словарей, мы опустим словарные дефиниции, а предложим только наш комментарий.)

2.Гардымова  Н. А. ЕГЭ. Русский язык. Универсальный справочник. М: Эксмо, 2011.

Фрагмент рецензии: «Автор используeт такие средства выразительности, как ______(в предложении 23) и___ («то новогодняя ночь бьёт хрусталём о хрусталь», что придаёт его размышлениям особую интонацию…»

Фрагмент текста:

Среди  вариантов ответов предложены метафора, метонимия, а также олицетворение (на наш взгляд, это тоже метафора, но особого рода, или олицетворенная метафора). Правильным ответом, по мнению автора-составителя, является метафора.   

 И метафора здесь несомненно есть, но, как представляется, именно олицетворенная:  Ночь… бьет.

Но значительно ярче представлена метонимия – Бьет хрусталем о хрусталь. Здесь происходит метонимический перенос по материалу: имеется в виду не сам хрусталь, а сделанные из него праздничные бокалы.

 3. Александров В. Н., Александрова О. И., Соловьева Т. В. ЕГЭ Русский язык. Челябинск, 2010.

Фрагмент рецензии: «…Для большей убедительности В.Г. Костомаров использует такой прием, как____(«русский язык живет, не останется в пределах Пушкина»…)

Фрагмент текста: « А ведь русский язык жив. Он живет для будущего. Он может обогащаться всеми новыми достижениями и сохранять свою певучую прелесть. Он не останется в пределах Пушкина, ведь слишком много вошло в жизнь и требует своего выражения».

Среди  вариантов ответов предлагаются метафора, метонимия и олицетворение. Правильным ответом, по мнению авторов-составителей, является метафора. 

…русский язык …живет – несомненно, метафора, однако опять олицетворенная.

…не останется в пределах Пушкина – ярко выраженная метонимия в имени собственном  со значением “автор – его произведения”. Так как Пушкин – это наше все, то под этим именем, ставшим уже нарицательным, в некоторых контекстах, и в этом в частности,  можно понимать не только творчество самого поэта, но и всю русскую классическую литературу.   

Таким образом, и в этом случае приходится прямо говорить о некорректности примера, в котором есть сразу два ярких  тропа.

4.Семакова Е.С. Русский язык: 40  типовых вариантов экзаменационных работ для подготовки к ГИА, 9 кл. М: Астрель, 2009.

Фрагмент рецензии: «….Для более глубокого погружения читателя в атмосферу происходящего автор использует  такое средство выразительности, как «тускло сияющая копейка стала их солнцем» (предложение 7).

Фрагмент текста: «Люди послушно текли туда, откуда слышалось шуршание ассигнаций: тускло сияющая копейка стала их солнцем, тугой кошелек – реликвией, а богатый дядюшка – богом. И поэтому даже неудивительно, что потерявшаяся девочка осталась никем не замеченной».

Среди  вариантов ответов – метафора и синекдоха. Правильным ответом, по мнению автора-составителя, является метафора.   

В выделенном обороте, без сомнения,  просматривается  сложная метафоричность: на поверхности – метафора по цвету (сходство копейки желтого цвета с солнцем); в глубине же – сходство денег с солнцем как с источником жизни. 

Однако,  кроме этого,  слово  копейка является одновременно и синекдохой, так как в нем происходят  сразу два синекдохических замещения:  целого –  частью и множественного числа единственным (ср. «деньги – копейка»). Таким образом, происходит совмещение, своеобразная диффузия тропов в одной лексической единице. 

5. Голуб И. Б. ЕГЭ 2012. Русский язык без репетитора. М: Эксмо, 2012.

Фрагмент рецензии: « …Для характеристики и гиперболизации образа библиотекаря автор использует такое средство выразительности, как «слово и … рука производят … чудо» (предложение 8)»

Фрагмент текста: «В море литературы, обрушившейся в последние годы на головы читателей, уберечься от грязных потоков пошлости поможет подрастающему поколению библиотекарь. Никакие каталоги, никакие описания не заменят библиотекаря.  Любящее слово и опытная рука производят истинное чудо просвещения».

Среди  вариантов ответов  –  метафора и синекдоха. Правильным ответом, по мнению автора-составителя, является метафора.   

В предложенной   фразе есть, образно говоря,  очень скромная метафора, зато  синекдоха,  на наш взгляд, более  выпуклая и выразительная.

Метафорический перенос можно усмотреть в сочетании производят чудо, причем, по нашему мнению, это метафора сухая, так как глагол производить здесь имеет значение ‘совершать’, а в русском языке словосочетание «совершать чудо» употребляется регулярно и частотно, что практически лишает  его образности и способствует процессу окаменелости. 

А вот главные «производители» чуда – слово и рука – являются синекдохой, так как использованы в качестве заместителей существительного «библиотекарь». 

6. ЕГЭ-2010. Русский язык: сборник экзаменационных заданий. Федеральный банк экзаменационных материалов/ ФИПИ авторы-составители: И.П. Цыбулько, В.И. Капинос и др.  – М.: Эксмо, 2009.

Фрагмент рецензии: «…Для подчеркивания значимости хорошей книги автор использует такое средство выразительности, как ____ (предложение 34).»

Фрагмент текста: «(31)Есть книги, без которых можно спокойно жить. (32) Есть телевизор, есть газеты, есть компьютерные стрелялки. (33) А есть книги, без которых жить трудно. (34) И если в юности не попалась книга, перепахавшая душу, читатель для литературы потерян».

В ответах  есть метафора и синекдоха. Правильным ответом, по мнению авторов-составителей, является метафора.   

В первой части предложения  (книга, перепахавшая душу), конечно, есть метафора, но   олицетворенная, однако олицетворение в ответах не указано.

Однако во второй части можно усмотреть  синекдоху с замещением формы множественного числа единственным (читатель для литературы потерян).

7. Мамона Т. Н. ЕГЭ. Русский язык. Практикум по выполнению типовых тестовых заданий ЕГЭ: учебно-методическое пособие.  М: Экзамен, 2009.

Фрагмент рецензии: «…Для создания образа героя автор использует такой троп, как ____ «волевой подбородок смеется» в предложении 2.»

Фрагмент текста: «(1) Я почему-то навсегда запомнил его летним, только летним, хотя видел его во все времена года. (2) Я уже тогда понимал, что его волевой подбородок смеется над самой идеей волевого подбородка, потому что он весь не стремление достигнуть чего-то, он весь воплощение достигнутого счастья или достижимого через пять минут: только выйдет через проход, а там уже его ждет девушка, а чаще девушки».

Среди  вариантов ответов – три основных тропа:  метафора, метонимия и синекдоха. Правильным ответом, по мнению автора-составителя, является метонимия. 

Исходя из теории М.В. Сандаковой, волевой подбородок – пример метонимии прилагательного: смежность проявляется в таком замещении, как  “подбородок, принадлежащий человеку, обладающему волей”.

Но, исходя из школьной теории, в грамматической основе подбородок смеется  мы наблюдаем, во-первых, метафорический перенос (неодушевленному существительному приписаны свойства одушевленного), а во-вторых,  синекдоху, так как часть (подбородок) выступает заместителем целого (человек).  

8. Семакова Е. С. Русский язык: 40  типовых вариантов экзаменационных работ для подготовки к ГИА, 9 кл. М: Астрель, 2009.

Фрагмент рецензии:  «…При этом В.Г. Костомаров часто прибегает к вводным словам, выражающим его отношение к проблеме. Важную роль играют такие приёмы, как __ (например, в предложении 36), __ (в предложениях 1-4)…».

Фрагмент текста: «(35) Человек, вместо того чтобы взлететь, опустился на четвереньки.  (36) Вместо того чтобы нести миру свет, он взвалил на свои плечи ярмо чужих заблуждений и вздорных замыслов.(37) И все, что казалось далеким, стало недосягаемым».

Среди  вариантов ответов –  метафора и метонимия. Правильным ответом, по мнению автора-составителя, является метафора.

Объемный отрывок, по нашему мнению, содержит оба тропа. Метафора выступает в сочетаниях  нести… свет  и ярмо… заблуждений.  Метонимия – в сочетании вздорных замыслов, где смежность проявляется в том, что вздорны не замыслы, а  человек, который их придумывает, творит.  Конечно, метафора лежит на поверхности, а в метонимии прилагательного надо уметь разбираться. Но наличие обоих тропов в любом случае усложняет ответ.

9. Пучкова  Л.И. ЕГЭ 2012. Русский язык. Сборник заданий: методическое пособие для подготовки к экзамену. М:  Экзамен,  2011.

Фрагмент рецензии:   «…Такой прием как  ___ («пером я пел»  в предложении 13)»  делает речь экспрессивной, образной».

Фрагмент текста: «Простым, неправда, что мятежным, пером я пел про встречу в некоем саду с той, кто меня в сорок восьмом году с экрана обучала чувствам нежным». 

Среди  вариантов ответов  –  метафора и метонимия. Правильным ответом, по мнению автора – составителя, является метафора. 

Несомненно,  в глаголе пел – образная метафора со значением “писал стихи”.  В русском языке под пением как родом деятельности часто подразумевается именно поэтическое творчество, поэтому сема “стихи” – обязательная часть всего глагольного значения. Но к метафоре в этом контексте тесно примыкает и метонимия: существительное пером содержит в своем значении  не cтолько сему “орудие труда”,  сколько  сему  “результат труда” (“пером” то есть “стихами”).

 10. Бисеров А. Ю. ЕГЭ 2012. Русский язык. Тематические тренировочные задания. М: Эксмо, 2012.

Фрагмент рецензии: «…Автор статьи широко употребляет разнообразные средства выразительности: такой прием, как ____(предложения 20-23), и ___(предложение 17).»

Фрагмент текста: «(16) Основным элементом декора, как ни странно, является морская галька. (17) Она просматривается в росписи картин, во вставке на полу, угадывается в барельефах мебели, рисунке и даже в бронзовом осьминоге  люстры».

Среди вариантов ответов  есть метафора, метонимия, а также  олицетворение. Правильным ответом, по мнению автора-составителя, является метонимия. 

Люстра по форме напоминает осьминога: в центре голова  и от нее отходят щупальца (светильники), следовательно, в сочетании осьминог люстры метафора по сходству формы. Что касается прилагательного бронзовый, то оно, представляется,  имеет прямое значение.  Поэтому в  выделенном  примере можно констатировать только один троп – метафору.  То есть здесь нет интеграции переносных значений, но есть, как нам  кажется, ошибка в квалификации тропа.

 Анализ  контекстов к заданию В8   показал следующее:

а) составители заданий не всегда корректно выбирают фрагмент текста для поисков тропа: при наличии в соответствующем фрагменте нескольких тропов выбрать тот вариант, который подразумевают составители, оказывается весьма проблематично, в этом случае неизбежно усугубляется момент субъективности, что создает еще большую путаницу в вопросе, до сих пор не имеющем однозначного ответа  в лингвистической  теории;

б) есть вероятность того, что составители имеют собственную лингвистическую точку зрения, по которой и задаются ключевые ответы;

в) русский язык настолько богат, а в случае его художественного использования иногда и непредсказуем, что определение переносных значений/тропов  вызывает затруднение не только у школьников, но и у лингвистов, о чем говорят научные дискуссии по заданному  вопросу;

г) во многих случаях выбор, предоставленный выпускнику, сдающему ЕГЭ, провоцирует школьника на ответ либо методом исключения, либо методом «тыка». В ситуации двойного или тройного тропа в предлагаемой фразе ученик должен просто угадать ответ. В этом случае хорошо подготовленные, думающие выпускники (а это, например, участники олимпиад, конкурсов, слушатели солидных курсов или ученики, серьезно подготовленные  квалифицированными репетиторами) окажутся в провокационной ситуации.

Мы убеждены, что в контрольно-измерительных материалах (и тем более в экзаменационных тестах), по которым готовятся учащиеся к ЕГЭ и  где практически во всех заданиях требуются однозначные ответы, не должны фигурировать спорные примеры.

 _______