Белла Ахмадулина
Поступок розы

Памяти Н. Н. Сапунова

«Как хороши, как свежи…» О, как свежи,
как хороши! Пять было разных роз.
Всему есть подражатели на свете
иль двойники. Но роза розе – рознь.

Четыре сразу сгинули. Но главной
был так глубок и жадно-дышащ зев:
когда б гортань стать захотела гласной, –
рык издала бы роза – царь и лев.

Нет, всё ж не так. Я слышала когда-то,
мне слышалось, иль выдумано мной
безвыходное низкое контральто:
вулканный выдох глубины земной.

Речей и пенья на высоких нотах
не слышу: как-то мелко и мало.
Труд розы – вдох. Ей не положен отдых.
Трудись, молчи, сокровище моё.

Но что же запах, как не голос розы?
Смолкает он, когда она мертва.
Прости мои развязные вопросы.
Поговорим, о госпожа моя.

Куда там! Норов розы не покладист.
Вдруг аромат – отлет ее души?
Восьмой ей день. Она свежа покамест.
Как свежи, Боже мой, как хороши

слова совсем бессмысленной и нежной,
прелестной и докучливой строки.
И роза, вместо смерти неизбежной,
здорова – здравомыслью вопреки.

Светает. И на синеве, как рана,
отверсто горло розы на окне
и скорбно черно-алое контральто.
Сама ль я слышу? Слышится ли мне?
    Не с повеленьем, а с монаршей просьбой
не спорить же. К заливу я иду.
– О, не шути с моей великой розой! –
прошу и розу отдаю ему.

Плыви, о роза, бездну украшая.
Ты выбрала. Плыви светло, легко.
От Териок водою до Кронштадта,
хоть это смерть, не так уж далеко.

Волнам предайся, как художник милый
в ночь гибели, для века роковой.
До берега, что стал его могилой,
и ты навряд ли доплывешь живой.

Но лучше так – в разгар судьбы и славы,
предчувствуя, но знанья избежав.
Как он спешил! Как нервы были правы!
На свете так один лишь раз спешат.

Не просто тело мертвое качалось
в бесформенном удушии воды –
эпоха упования кончалась
и занимался крах его среды.

Вы встретитесь! Вы стоите друг друга:
одна осанка и один акцент,
как принято средь избранного круга,
куда не вхож богатый фармацевт.

Я в дом вошла. Стоял стакан коряво.
Его настой другой цветок лакал.
Но слышалось бездонное контральто,
и выдох уст еще благоухал.

Вот истеченье поминальных суток
по розе. Синева и пустота.
То – гордой розы собственный поступок.
Я ни при чем. Я розе – не чета.

1985

 

Стихотворение Б. Ахмадулиной «Поступок розы» посвящено Николаю Сапунову – русскому художнику начала ХХ века. Оно тематически примыкает к циклу стихов, написанных во второй половине 1980-х – в 1990-е годы и посвященных Серебряному веку и его обитателям («Дом с башней», «Поступок Розы», «Ночь: белый сонм колонн надводных…» и др.). Во многом эти стихи навеяны пребыванием Ахмадулиной в Сортавале и Репино, местах, так явно связанных с искусством рубежа веков. «Поступок розы» тоже написан в Репино, именовавшемся в начале ХХ века Куоккала, – дачном поселке на берегу Финского залива, где проводила летние месяцы творческая интеллигенция и где часто (как и в соседних Териоках) бывал Сапунов. Эти стихи обращены к культурному пространству Серебряного века, который является для Ахмадулиной образцом нравственных и художественных ценностей, он во многом близок ее эстетическим приоритетам, созвучен духовным и творческим устремлениям. Многие элементы модернизма как на уровне изобразительных средств, так и на уровне проблематики органически входят в творчество Ахмадулиной, что проявлено и в стихотворении «Поступок розы».

 

Н. Сапунов был ярким представителем Серебряного века, он «чутко отразил и выразил в своем искусстве то, чем жили, дышали и болели его современники»¹. Его имя невольно вызывает в памяти имена А. Блока, М. Кузмина, Вс. Мейерхольда, И. Стравинского. Сапунов много работал для театра. Его декорации к пьесе А. Блока «Балаганчик» сам поэт считал идеальными. Весной 1912 года Сапунов вместе с Мейерхольдом, Л. Д. Блок (женой поэта), В. П. Веригиной, М. Кузминым и другими принял участие в организации театра в Териоках, который должен был стать, по замыслу его создателей, ареной подлинного искусства. К сожалению, в этом же году его жизнь трагически оборвалась. Имя Сапунова не однажды упоминается в стихах Ахмадулиной как своеобразный символ культуры Серебряного века, символ ушедшего времени, которое она поэтизирует («Дом с башней», «Наслаждения в Куоккале»). Значимо для Ахмадулиной и творчество художника, который стремился «воплотить в своих работах романтическую иллюзию гармонии»², был увлечен театральным искусством, находился в состоянии постоянных поисков и экспериментов.

 

Главный образ произведения Ахмадулиной, посвященного Сапунову, выбран не случайно. Цветы всегда занимали большое место в творчестве художника, в их передаче он достиг редкой виртуозности. Многие его современники утверждали, что он был непревзойденным мастером в изображении цветов. Не случайно в сборнике 1916 года «Стихи, воспоминания, характеристики», посвященном памяти Сапунова, почти все авторы упоминают цветы в связи с его именем. Например, Брюсов:

Всю краткую жизнь ты томился мечтой,
Как выразить блеск неземной,
Любя безнадежно – земные цветы,
Как отблеск иной красоты.
В. Брюсов. Н. Н. Сапунову³

 

В натюрмортах с цветами, так же как и во многих других своих картинах, Сапунов искал поэтическую духовность образа. Среди цветов, изображенных на его полотнах, не однажды встречается роза («Розы» /1899, 1902, 1904-1905/), «Вазы, цветы и фрукты» /1912/, «Цветы и фарфор» /1912/, «Натюрморт с вазами и синим кувшином» /1912/). Кроме того, он входил в объединение художников, называвшееся «Голубая роза». Голубой, синий цвета были его излюбленными тонами. М. Кузмин писал: «Едва ли кто превзошел Сапунова в его синеве»⁴. В стихотворении Ахмадулиной роза, как и на многих картинах Сапунова, изображена на синем фоне:

… на синеве, как рана,
отверсто горло розы на окне…⁵

 

А в конце стихотворения, когда роза уплывает по воде Финского залива, остается только фон: «синева и пустота» – то ли основной цвет холста художника, то ли «нестерпимо-голубая кулиса» (М.Кузмин) его декораций.   

 

Роза занимала особое место в кругу цветочной образности, которая преобладала среди других метафор природного круга у поэтов и художников модерна. Значительна роль образа розы и в поэзии Ахмадулиной, хотя он наполнен, наряду с традиционными и характерными для рубежа XIX – XX веков трактовками, и несколько иным смыслом.

 

Традиционно роза – символ красоты, любви и в то же время кратковременности жизни. Ее цветение недолговечно, но ее запах, «легкая душа», в «Элизий улетает» и тени роз «над Летою цветут»⁶. Символика розы как «небесного блаженства», мистического образа, «объединяющего все души»⁷, присутствует и в христианском искусстве, и во многих литературных произведениях, в частности, в «Божественной комедии» Данте, стихах Пушкина. Роза оказывается недоступной тлену, она переходит в духовный мир. Лирическая героиня стихотворения Ахмадулиной предает розу воде залива, посылая плыть, «как художник милый», «от Териок водою до Кронштадта», т.е. от места, где утонул Сапунов, до острова, где находится Андреевский собор, в котором его отпевали. В стихотворении наличествует и характерное для Серебряного века представление «о наполненном, красноречивом молчании, или “безмолвной речи”»⁸. «Немота» розы возмещается ее запахом.

Но что же запах, как не голос розы?
Смолкает он, когда она мертва.

 

Она может только дышать (что связано со словами «дух», «душа») и пламенеть. Дышать в душу. Душа розы послана душе художника по ее собственной «монаршей просьбе».

 

Роза уподобляется и поэту, который тоже обречен трудиться без отдыха, так как работа души непрерывна, прежде чем появятся поэтические строки. Подтверждением этому являются сходные образы, описывающие труд розы и труд поэта: гортань розы издает запах-голос и в гортани поэта возникают голоса («Сентябрь»), горло розы отверсто, как рана, и горло поэта – «рана черная», если лишено звука («Немота»), и ранено «кровотеченьем речи», если рождаются стихи («Слово», «Взойти на сцену»). И «труд» розы, и труд поэта требуют сил и мужества. Не каждый на это способен, поэтому роза у Ахмадулиной является еще и символом неуничтожимости красоты и искусства. Такая трактовка образа вполне обоснована в ХХ веке со всеми его трагедиями и катаклизмами. Это предположение подтверждается и повторяющимся мотивом «живучести», силы розы, избранного цветка (подлинного искусства), который кроме «Поступка розы» встречается и в другом стихотворении Ахмадулиной – «Роза» (1977):

Я красоту люблю, как всякий дар,
За прочный позвоночник, за живучесть⁹.

 

Роза в стихотворении, посвященном Сапунову, конечно, не обыкновенный цветок. Она полна жизненной силы и царственна, ее «так глубок и жадно-дышащ зев: /когда б гортань стать захотела гласной, – /рык издала бы роза – царь и лев». Согласно символике Серебряного века, роза «рождается в недрах земли, и в этом смысле она – “солнце земное”»¹⁰. У Ахмадулиной запах-голос Розы сравнивается с «вулканным выдохом глубины земной». Она, простояв восемь дней в вазе, пережив все другие цветы, «вместо смерти неизбежной /здорова – здравомыслью вопреки», а ее «черно-алое контральто» все слышнее. Она достойна художника:

…одна осанка и один акцент,
как принято средь избранного круга,
куда не вхож богатый фармацевт.

 

«Избранный круг» – интеллигенция, люди искусства, мир богемы, «среда», крах которой произошел после революции. «Фармацевты» – так в конце 1900-х – начале 1910-х годов именовали людей, не имевших прямого отношения к искусству и не особо разбиравшихся в нем, но желавших находиться рядом. В воспоминаниях актрисы В. Веригиной о Сапунове читаем: «Он был милый и чрезвычайно тонкий человек, обладал абсолютным вкусом и природной утонченностью. Он остро ненавидел мещанство и чрезвычайно остроумно высмеивал малейшие его проявления. Богатых буржуа, глухих к голосу настоящего искусства, именовал “фармацевтами”. Название это так и вошло в обиход “Бродячей собаки”, а потом и “Привала комедиантов”»¹¹.

 

В определенном смысле Сапунов для Ахмадулиной воплощает эпоху Серебряного века. Она трактует тему его трагической гибели как предвестье будущих близких и многочисленных трагедий:

Не просто тело мертвое качалось
в бесформенном удушии воды –
эпоха упования кончалась
и занимался крах его среды. 

 

Здесь звучит явная перекличка с Б. Пастернаком, который, имея в виду отношение к интеллигенции в послереволюционной действительности, писал в «Высокой болезни»:

Мы были музыкой во льду.
Я говорю про всю среду,
С которой я имел в виду
Сойти со сцены, и сойду¹².

 

В стихотворении «Поступок розы» повторяется мотив «слома века», который присутствует и в других стихах Ахмадулиной о рубеже веков. ХХ столетие для нее начинается не в 1900 году, а позже, с началом Второй мировой войны, даже с момента сараевского убийства. Вот оно, начало «больших неотвратимых бедствий»^₁₃. Об этом же и в стихотворении «Поступок розы»:

Волнам предайся, как художник милый
В ночь гибели, для века роковой.
……………………………………..
Но лучше так – в разгар судьбы и славы,
Предчувствуя, но знанья избежав.

 

Н. Сапунов утонул в июне 1912 года, совсем немного оставалось мирной жизни, всего того, что казалось «незыблемым, неотъемлемым, необоримым»¹⁴.

 

Стихотворение начинается цитатой из произведения И. П. Мятлева «Как хороши, как свежи были розы…», что вызывает ассоциации с трагической судьбой Сапунова, погибшего совсем молодым, и с судьбой всей его среды, культуры прошедшего века, которая тоже была обречена на исчезновение, но, «здравомыслью вопреки», выжила, сохранилась, как роза из стихотворения Ахмадулиной, сохранилась в традиции, которая продолжается, несмотря на все попытки ее уничтожить. Строка Мятлева уже не однажды использовалась художниками слова, и поэтому она несет дополнительную смысловую нагрузку, связанную с произведениями И. Тургенева («Как хороши, как свежи были розы…») и И. Северянина («Классические розы»). В контексте данных произведений Роза – память о былых временах, о тех, «кто жил в стране»¹⁵, связь между современностью и прошедшим, путь, которым «вернуться в дом Россия ищет троп»¹⁶. Такая трактовка образа Розы вполне закономерна для творчества Ахмадулиной, так как она всегда стремилась к созданию эффекта непрерывности культуры, видела спасение в сохранении былой гармонии, восстановлении прерванных связей. И хотя лирическая героиня стихотворения «Поступок розы» утверждает: «то – гордой розы собственный поступок. /Я ни при чем. Я розе – не чета», но именно благодаря людям, так бережно относящимся к культурному наследию, и продолжается великая русская культура, невзирая на все трагедии века.

 

-----

1. Алпатов В. М. Живописное мастерство Сапунова // Алпатов М. В., Гунст Е. А. Николай Николаевич Сапунов. М., 1965. С. 6.
2. Там же. С. 7.
3. Сапунов Н. Стихи, воспоминания, характеристики. М., 1916. С. 11.
4. Там же. С. 47.
5. Ахмадулина Б. Сочинения: В 3 т. М., 1997. Т. 2. С. 194.
6. Пушкин А. С. Собрание сочинений: В 10 т. М., 1974. Т. 2. С. 8.
7. Мифы народов мира. Энциклопедия: В 2 т. – М.,1982. Т. 2. С. 386.
8. Ханзен-Лёве А. Русский символизм. Система поэтических мотивов. Мифопоэтический символизм. Космическая символика. Спб., 2003. С. 612.
9. Ахмадулина Б. Сочинения: В 3 т. М.,1997. Т. 1. С. 276.
10. Ханзен-Лёве А. Русский символизм. Система поэтических мотивов. Мифопоэтический символизм. Космическая символика. Спб., 2003. С. 610.
11. Веригина В. П. Воспоминания. Л., 1974. С. 182.
12. Пастернак Б. Л. Собрание сочинений: В 5 т. М., 1989. Т. 1. С. 276.
13. Ахмадулина Б. Блаженство бытия: Стихотворения. М., 2001. С. 379.
14. Ахмадулина Б. Сочинения: В 3 т. М.,1997. Т. 3. С. 560.
15. Северянин И. Стихотворения. Поэмы. Архангельск, 1988. С. 202.
16. Там же.

Наша страница в FB:
https://www.facebook.com/philologpspu

К 200-летию
И. С. Тургенева


Архив «Филолога»: